Всемирный День посвященной Богу жизни

Дорогие братья и сестры во Христе,

мир Господень с вами!

Сегодня по всему миру празднуется День посвященной Богу жизни.

Пусть Слово Божие, которое мы сейчас услышали, само поможет нам перечитать смысл, глубинный смысл нашей посвященной жизни, того, что драгоценно не только для каждого из нас и наших монашеских общин, но и для всей Церкви.

В нашем образе жизни есть некий вызов миру, или по крайней мере, он должен вызывать вопросы, потому что он абсолютно противоречит нынешнему менталитету и не вписывается не только в обыденную систему ценностей и моделей современного общества, но, в некотором смысле, даже и в представления “обычных” христиан о жизни в вере.

Сделанный нами выбор должен быть пророчеством, показывающим, кто мы все на самом деле, к чему мы призваны и однажды станем. 

И сегодня Слово Божие [Лк 2,22-40] показывает нам два образа, которые как раз обо всем этом говорят.

Кто такие Симеон и Анна?

Мне нравится видеть в Симеоне и Анне двух человек, которым Господь даровал утешение.

Именно об этом говорится в стихе 25: был в Иерусалиме человек праведный и благочестивый, чающий утешения Израилева.

Все возвещенное пророками можно суммировать в этом слове: “утешение”. Так, вторую часть Книги Исайи , которая открывается знаменитым возвещением освобождения (“Утешайте, утешайте народ Мой, говорит Бог ваш... - Ис 40,1) называют “Книгой утешения Израиля”. Пророки напоминают людям, что Бог хочет нас утешить, быть рядом, быть с нами, что Бог нас не покидает.

И этого Симеон и ждет. Ждет утешения Израилю. Он обычный праведный и набожный человек, но он знает, что этого мало, что истина жизни не в нашей праведности, то есть не в нашей чисто человеческой жизненной логике, но ведет нас гораздо дальше и выше, и этого нужно ждать. И Симеон ждет, ждет всю жизнь, и его единственная уверенность в этом ожидании происходит от Святого Духа. Он ждет всю жизнь, и в один самый обычный день, будучи, как обычно, в Храме, Симеон обретает утешение.

В чем оно?

Симеон нам это говорит, в 30-ом стихе, осознавая все, что с ним произошло в этот день, принимая этого младенца на руки, он в восхищении от того, что “увидел спасение”, увидел своими собственными глазами.

Итак, утешение в том, чтобы увидеть спасение, и увидеть своими глазами, то есть пережить его. Обнаружить, что Бог здесь, что Он входит в нашу жизнь, и делает это новым, непредсказуемым способом. Что Бог приходит как раз туда, где мы Его не ожидаем увидеть, или больше уже не ожидаем.

Утешение в том, чтобы испытать то, чего человек больше всего жаждет, но своими силами достичь не может. И именно это становится – действием благодати – реальностью. Когда небо разверзается и то, чего ты чаял вопреки всякой надежде, дается тебе. И тогда мы ощущаем внутреннее исцеление. По-настоящему утешать может только Бог.  

Сами по себе мы утешать не можем, потому что у нас нет слов вечной жизни. У нас слова человеческие – бедные, ограниченные, не способные дать жизнь или исцелить.

Но когда мы испытали Божие утешение, то происходит то, что мы и сами можем быть знаком утешения друг для друга.

Так говорит Апостол Павел во 2 Послании к Коринфянам:

“Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, Отец милосердия и Бог всякого утешения, утешающий нас во всякой скорби нашей, чтобы и мы могли утешать находящихся во всякой скорби тем утешением, которым Бог утешает нас самих” (2 Кор 1,3-4).

Симеон и Анна это два человека, которые обрели утешение, потому что это люди посвященной жизни в глубочайшем смысле слова, то есть люди, связавшие смысл своей жизни с этим ожиданием, давшие смысл своим чаяниям, и они жили ими, не поддаваясь усталости, страху и пессимизму.

Посвященные люди это те, кто знает, что только Бог может утешать, только Он может дать им жизнь, и решают пребывать в этом чаянии, в бедности, ожидающей полноты бытия от Бога.

И в этом ожидании запредельного кроется глубинная правда их жизни.

Мне кажется, что это одна из самых трудных задач в наше время: то есть умение обнаружить свое глубинное желание и сделать его средоточием своей жизни, приняв также, что придется пройти через пустоту, жить в пустыне, где нет ничего - или ничего иного, где жизнь не наполнена ничем иным, кроме непрестанно устремленного взгляда на утешение, которое исходит от Бога.

В адорации, которую мы все совершаем минимум раз в неделю, есть эти черты, эта способность создать свободное пространство в сердце, жить взглядом в “запредельное”, что входит в нашу повседневную жизнь.

Именно потому, что Симеон и Анна умеют ждать, они знают, как узнать того, кого ждешь. Но они также способны удивляться. (Вспомним также Иоанна Предтечу у Иордана, узнавшего Мессию именно потому, что изумился, видя его в общей череде, как обычного человека...)  

Бог изумляет тем, что приходит как малое дитя и ничто не отличает Его от любого другого ребенка, изумляет тем, что в Его приходе нет ничего необычайного.

У нас, избравших монашеский путь, также есть эта миссия неустанно распознавать Бога, как-то “тренироваться” узнавать Его в каждом нищем и в каждой нищете – начиная со своей собственной, с нищеты своей жизни. Узнавать Его во всем, в чем нет ничего необычайного.

Необычайное происходит внутри нас, когда мы узнаем Его, потому что это меняет нашу жизнь, потому что это распознание Бога в нашей жизни приносит мир: “Ныне отпускаешь раба Твоего, Господи, по слову Твоему, с миром...” (Лк 2,29).

Плодом всего этого может быть только глубокий мир, который мы видим в лице этих двух кротких старцев, которые уже ни в чем другом не нуждаются, ибо видели спасение.

Поэтому мы здесь, чтобы признать все это и просить Господа, чтобы это глубинное состояние ожидания, утешения, узнавания, кротости и мира сегодня и навсегда отметило нашу жизнь, жизнь ваших общин - а следовательно, и каждого из нас.